Самокопания самоанализа: НА ИСПОВЕДЬ ИЛИ К ПСИХОЛОГУ?

Священник Сергий Круглов

Чем хороши и даже спасительны для православного юзера пресловутые социальные сети? Да одним очень простым фактом: на высказанную тобою мысль или вопрос можно получить тут же — возражение, исправление, уточнение, словом, ответ собратий по вере. Многие подвижники так и говорили: нет у тебя духовника, а очень нужен совет? Помолись крепче к Богу, и он пошлет тебе совет через ближнего твоего. Будь только готов ответ этот принять всерьез, как от Бога посланный…

Помните рассказ из патерика? Некий старец, достигнувший такой степени святости, что на Литургии ему прислуживал ангел, неправо судил о каком-то моменте веры православной. Один инок ему указал на это… Старец во время ближайшей Литургии спросил ангела: «Вот, мне сказали, что я в том-то ошибался, искажал вероучение… Это правда?» «Сущая правда», — ответил ангел. «Так чего же ты-то молчал, ведь служишь со мной постоянно?!» — вскричал старец ангелу. А тот ответил: «А потому, что человек научается — от человека…».

Недавно рассуждал я в фейсбуке про покаяние и исповедь. И про то, о чем, помните, с презрением сказал советский поэт:

Самокопания
Самоанализа:
То ли ты паинька,
То ли канальица…

Словом, о светской психологии и психотерапии, о познании человеком себя самого и своего психофизического устроения.

Один из френдов ответил в том духе, что мол вся эта психология и все эти изучения себя, своих глубин, корней и нюансов психики, чтение книжек психологов, разборки своих детских травм, выяснения того, какой там у тебя характер — синтонный, астенический, эпилептоидный, ананкастический или ювенильный, и так далее — совершенно не нужно при покаянии.

На это я сказал, что коли так, коли всякие «нюансы» не нужны, то тогда надо и всю аскетическую святоотеческую литературу отменить, ибо она исследует глубины души человеческой и полна нюансов… А френд меня и поправил. Святые, говорит, отцы не психологией занимались — они учили различать грехи, каяться в них, бороться с ними. Тут же нести к Богу и просить избавить. И не повторять. Бескомпромиссно, особо в себе не копаясь.

И в этом поправивший меня был совершенно прав. Святые отцы-аскеты, авторы «Добротолюбия», не писали трудов по психологии. Их писания — инструкция, руководство к действию, направленному вне себя, наружу, к Богу, а не к рефлексии над собой. Действие это выдирает человека из «себя»-ветхого, пронизанного фобиями и иллюзиями, отравленного страстными привычками, покрытого язвами и келоидными рубцами от ран, полученных в контакте с грехом…

Действие покаяния преображает и перерождает человека. Но, как всякое преображающее действие, оно — тяжело и мучительно, оно — насилие над старым собой во имя нового себя, оно — крест.

Как часто в обычной нашей приходской жизни мы унываем от бесплодности нашего покаяния и нашей исповеди! Раз за разом идем к батюшке с одним и тем же списком грехов, каемся вроде бы искренне, со слезами, но грех никуда не уходит, год за годом остается тем же, въевшимся в нашу жизнь, как угольная пыль, бывает, навсегда въедается в поры кожи шахтера.

И у всех нас, и у «новоначальных», и у «опытных» покаянцев-исповедников, подспудно есть одно и то же желание: вывалить батюшке все-все, всю свою жизнь, долго и подробно разбирать себя перед аналоем, вдаваться в нюансы и обстоятельства свершения того или иного греха… Останавливает — совесть: за спиной-то у нас еще вон какая очередь на исповедь, да и тот же батюшка смотрит строго: нечего многоглаголать, вспоминать грех да по новой его смаковать, исповедуй грех кратко и говори «каюсь»…

И в самом деле, саможалением и самооправданием, которыми мы при дотошном самоанализе часто искушаемся, и тем, что все это мы смешиваем с исповедью, с ее волевой простотой, мы зачастую покаяние ослабляем. Саможаление как бы разбавляет, обессиливает ту самую силу движения из себя — наружу к Богу, наращивать которую учат отцы-подвижники. Словно бы в бензобак двигателя сахару подсыпает…

Так что же, выходит, светская психология — лженаука, и самопознание — вредное и ненужное православному христианину занятие? Совсем нет. И снова в этом вопросе мне на помощь пришел Господь, через тот же интернет. Надоумив еще одного православного френда написать мне: «А мне очень помогает психология, беседы с психотерапевтом…».

Познание самого себя избавляет от лишних фобий, иллюзий, от распыления сил, надобных для покаяния и молитвы, на ненужное. Оно дает понять, кто я, каким уродился тот человек во мне, который пытается стать христианином…. И еще — зная, как устроены люди, каков бывает их темперамент, характер, что в них от особенностей психосоматики, а что — от греха, перестаешь их осуждать и начинаешь сочувствовать им, искренне помогать и молиться о них…».

Покаяние — это именно крест, крест тяжкой борьбы с греховным недугом в себе. Крест тем более тяжек, что на него восходят — добровольно, без чьего-то принуждения, по образу того, как это сделал Сам Господь наш… И это, повторим мысль святых отцов, именно — действие, трудное, подчас невыносимое для нас, немощных, которые все понимают, но сделать не могут ничего.

Однако отчаиваться нам не след: Сам Господь и помогает нам совершать это действие. И один из видов Его помощи — то, что Он дал нам психологию и психотерапевтов, дал возможность получить знание того, как устроена наша человеческая природа, наша психосоматика. То есть почва, грядка, на ней и вырастают наши грехи, которые приходится потом корчевать с такой кровью — но на ней же растут и наши добродетели, необходимые для вхождения со Христом в жизнь вечную. Исследуя и правильно культивируя эту почву, мы можем, избегнув тяжких ошибок, возрастить на ней плод — нового человека во Христе.

Словом, знание нашей человеческой природы — первая ступенька, с которой мы можем взойти ко Христу. Сколько трагедий бывает в жизни человека церковного, когда он пытается сразу, перескочив эту ступень, попасть в Царство Божие, презрев работу над своим душевным — утвердиться в том, что ему видится «духовным»!..

Однако и застревать на этой ступеньке не стоит, нельзя заточать себя в замкнутую скорлупу самоанализа и только на него возлагать надежды, только в нем искать облегчения, бесконечно услаждаться им, затворять дверь в метанойю, в реальную перемену ума и сердца.

Вообще, как мы знаем, любое чрезмерное увлечение чем-то одним, даже очень полезным, и отвержение всего остального, любой перекос — чреваты падениями, об этом не раз говорили те же святые отцы: «Все чрезмерное — от лукавого, идите царским путем, путем середины…».

Как же нам быть, спросите вы, интересоваться ли психологией, применять ли ее в деле покаяния или нет, обращаться ли к психотерапевтам по необходимости? Сами то, батюшка, что посоветуете вот нам, конкретным людям? Советовать не стану, уж простите, советы давать, тем более «общие» — дело сомнительное, но размышлением своим практическим поделюсь, авось кому и пригодится…

Думаю так: тут только на практике надо пробовать. Мне видится такой образ: вот — гнойная рана нашей души, нашей жизни, с которой немедля надо что-то делать, надо лечить. Но на ране — насохшие бинты. Можно, в простоте покаянной, воззвав к Богу и закусив губу, особо не церемониться, а резко и сразу рвануть. А можно, применяя данные психологии, потихоньку отмачивать, отделять бинт волоконце за волоконцем… Пробуйте и так, и так.

Только на опыте поймете, как полезнее и приемлемее — именно для вас. Главное — пробовать, не ждать, что само отвалится… Господь-то? Конечно, поможет, Он наш Врач. Но поставьте себя на Его место — как трудно помогать тому, кто сам ничего не делает, а то и противится врачу… Он всё делает с нами, помогая нам, часто — в сто раз больше, чем мы, но никогда — вместо нас.

Главное при этом, думаю, собрать всю нашу веру, какая есть, всё наше упование, все смыслы, ради чего мы — христиане, и всю любовь — ради кого живем. Собрать и все наше здравомыслие и терпение, осознать, что болячки наши, убивающие нас и бьющие по нашим любимым ближним — ох какие непростые, и в один миг их не вылечить, нужно время и усердие. И ни в коем случае не отчаиваться.

Все эти раны и всю их боль Христос наш взял на себя. Он умер на кресте ради нас — но и воскрес ради нас… И целебная сила воскресения Христова дана всем нам, стоит только захотеть ее принять, решиться — и стать перед Врачом: «Господи, вот я».

ИСТОЧНИК

Назад к списку